— Знаешь, что, дорогая моя, — мать включила строгую учительницу, — пока ты живешь с нами, будь добра уважать наши правила.

Все. Больше не могу.

— Не переживайте, скоро перестану вас напрягать своим присутствием.

— В смысле? — не поняла она.

— В прямом. Скоро я не буду жить с вами.

— Куда ты собралась? — тут же завопила мама.

— Я от вас съезжаю. После Нового года сниму квартиру.

— Ты с ума сошла. Съехать она собралась! — она встала в дверном проеме, грозно преградив мне путь, будто я прямо сейчас собиралась уйти, — никуда не отпущу!

— Отпустишь. Если ты не в курсе, я уже давно совершеннолетняя и хочу жить своей жизнью…

— А сейчас можно подумать, ты живешь не своей!

— Мама! Я устала от вашего постоянного контроля, навязывания своего мнения. И дня не проходит, чтобы я не услышала от вас очередного наставления «как лучше».

— Мы делимся с тобой своим большим жизненным опытом, пытаясь уберечь от ошибок и необдуманных решений!

— Я хочу своего опыта. Своих ошибок. Своих решений.

— Да что за глупости! Можно подумать, мы тебе враги.

— Конечно нет. Я вас очень люблю, вы лучшие, — сказала совершенно искренне, — но пора уже признать, что я выросла и имею право поступать так, как считаю нужным.

— Да откуда тебе знать как лучше? — взвилась она

— Ну вот, опять, — я тяжко вздохнула и устало махнула рукой, — все мам, хватит. Мой переезд не обсуждается. Вы, конечно, можете купить наручники и приковать меня к батарее, чтобы никуда не делась, но это не поможет. Я ищу квартиру, так что готовьтесь.

Зря я, наверное, рассказала о своих планах. Они теперь с удвоенной силой насядут. Но просто сил больше нет терпеть. Я реально устала жить под колпаком, на своей собственной шкуре убедившись, как сильно может душить материнская любовь.

Мама пребывала вне себя от моего заявления. На столько, что даже забыла сыграть привычный спектакль, с прикладыванием руки к сердцу. Выскочила из моей комнаты и убежала к себе, громко хлопнув дверью, а через миг я услышала ее разговор по телефону, который начался со слов:

— Леня! Ты представляешь…

Понятно, все. Отцу побежала жаловаться на непутевую дочь. Ну и пусть. Мне уже все равно.

От волнения потряхивало, поэтому сама едва не уронила телефон, когда полезла за ним в сумочку. Сообщение, до которого так стремилась добраться мама было от Северного.

«На субботу все в силе?» — спрашивал он.

«Конечно» — ответила уверенно и не секунды не колеблясь. Ничто не заставит меня пропустить эту встречу. Ни маман с ее истериками, ни грозный отец, ни потоп, ни землетрясение, ни цунами.

Иду. Точка.

«Тогда готовься. Будет весело» — прилетело очередное сообщение. На душе чуть легче стало. Мне надоело, что у меня всегда все «как надо», я хочу «весело». Особенно с Северным.

Мать, естественно, не разговаривала весь вечер, оскорбленно отворачиваясь от меня, а отец, поздно вернувшийся от приятеля, даже не зашел чтобы поздороваться. Все ясно, решили взять измором, задавить обвиняющим молчанием.

Но в этот раз я на попятный идти не собиралась, и уже прикидывала, как буду перевозить свои вещи в новую квартиру.

Глава 8

Всю неделю меня никто не трогал, и мне даже почудилось что я умудрилась легко отделаться в перепалке с маменькой. Но не тут то быо!

Сбежать из дома в субботу оказалось не просто. Родители, явно подозревали, что у меня кто-то появился, и это точно не их любимый рукожопый Стасик, поэтому проявляли чудеса изобретательности, чтобы задержать меня. Сначала внеплановая уборка, которую я, как ответственная дочь не могла проигнорировать. Ладно, это ерунда — встала пораньше и к завтраку уже все сделала, чем вызвала нервный тик у матери. Потом срочно потребовалось съездить в магазин на другом конце города, потому что только там продавалась волшебная фигня, внезапно потребовавшаяся отцу. Я молча ушла в свою комнату, заказала все что надо на сайте и осчастливила родителей тем, что доставка состоится в ближайший час. Такого поворота событий они не предусмотрели, поэтому только возмущенно сопели и переглядывались.

Затем им внезапно приспичило делать пельмени! Естественно подразумевалось, что я тут же откажусь от всех своих планов и безропотно засяду на кухне на несколько часов, с упоением скручивая комочки из теста.

Вот ни разу им домашних пельменей не хотелось, а тут накрыло и все.

— Мам, ну зачем нам это? — простонала я, — в магазине можно купить, и не мучиться.

— Ты что! В магазинных пельменях чего только нет! Шкурки, хрящи, туалетная бумага. Все что угодно, кроме нормального мяса, — маменька самодовольно улыбалась, отец уже копался в морозилке, доставая мясо. Выложил один кусок, второй, третий. Потом покосился на часы, видать прикидывая на сколько времени такого количества хватит, и достал еще парочку.

Замечательно!

— Давайте мы завтра этим тоскливым делом займемся? — предложила я, все еще пытаясь найти мирный выход из ситуации. Я все равно пойду на встречу с Северным, разница лишь в том со скандалом или без.

— Нееет, — протянула родительница, мысленно празднуя победу над непокорной дочерью, — в воскресенье надо отдыхать. Какие пельмени?

Я прикинула вариант переноса свидания на завтра, и тут же отмахнулась от этой идеи. Потому что завтра, ничего не изменится, родители придумают новый план, как оставить меня дома, и все повторится.

Нет, надо вырываться на свободу сегодня.

И как же начать разговор? Извиниться, заняться подхалимством? Или холодно поставить перед фактом, что ухожу и когда буду — неизвестно? Или поднапрячься, все слепить и потом идти? Но для этого придется переносить встречу на пару часов.

Мама тем временем напевала песню и неторопливо чистила лук, а отец, покопавшись в ящике достал старую электрическую мясорубку.

— Давайте хоть фарш магазинный возьмем, — взмолилась я, представляя какая кухонная эпопея предстояла. Перекрутить мясо, заправить, дать постоять, потом крутить несчастные пельмени. С ума сойти можно. Тут парой часов не отделаешься.

— Дина, — мама с укором посмотрела на меня, улыбаясь как большая белая акула, — глупостей не говори. Какой покупной фарш? Там же сплошная просрочка, а у нас все свое есть: и мясо, и лук, и хлебушек. Сами сделаем так, что пальчики оближешь.

Я не хотела лизать пальчики. Я хотела сходить с Антоном. Я ждала этого целую неделю.

— Ты куда-то торопишься? — участливо поинтересовался отец, ставя мясорубку на стол и втыкая вилку в розетку.

— Вообще-то… — только я набралась храбрости, чтобы сказать свое категорическое «нет» пельменному рабству, как мясорубка задымилась, завоняла, сверкнула с таким треском, так что мы с матерью испуганно завопили, и затихла, не подавая признаков жизни.

— Леня? Это что? — мама осторожно подступила к хмурому отцу.

— Все, — он развел руками, — скончалась старушка.

— Как же так! Мы же купили ее совсем недавно, — мама призадумалась, мысленно подсчитывая возраст безвременно почившей мясорубки, — надо же, больше десяти лет назад! Действительно старушка.

Пока они горевали о своей утрате, я бочком пятилась к двери, не в силах поверить в свою удачу.

— Дина, ты куда? — спохватилась мама.

— Раз пельмени отменяются, то я пойду, — весело улыбнулась и поскакала к себе. Пора собираться, скоро Антон за мной приедет.

— Ничего не отменяется! — она ринулась за мной следом, — сейчас съездим в магазин, купим фарша…

 — Мама, да ты что!!! — возмутилась я, — там же одна просрочка! Ты отравиться хочешь? Нет, нет и еще раз нет. Вот как починим мясорубку, так сразу и налепим, а пока придется потерпеть.

Ей было нечего возразить — сама только что описывала все ужасы покупного фарша, поэтому хватала воздух ртом, подыскивая слова, но их не было.

— Все, мамуль. Мне пора, — достала из шкафа заранее приготовленную спортивную сумку и начала одеваться, напевая счастливую песню, под недовольным взглядом родительницы.